По официальной статистике я – один из 94 тысяч жителей Саратовской области, переболевших ковидом. И один из 84 тысяч, которые выздоровели. Параллельно врачи продолжают бороться за мою жену, которая вторую неделю находится в реанимации. Это выжигающий ад. Шансов почти не осталось. Бесконечные молитвы. И проклятия идиотам от власти.

На женских плечах

Я лежал в 5-й детской инфекционной больнице Саратова. Заболел внезапно сам, заразил дочь и супругу. Первая неделя – высокая температура и нестерпимые головные боли. Лечение от «домашнего доктора». Всё мимо. К концу недели потерял сознание на кухне. Хотел воды попить.

Скорая забирать не хотела, ссылаясь на переполненные больницы и относительно сносную сатурацию. Провозим всю ночь и вернем назад, говорили. Все-таки поехали. Место, к счастью, нашлось.

Думаю, мне повезло с больницей. В детской инфекционной очень тепло – по-человечески. И тепло это создает прекрасный коллектив. Лиц не видно. Я запомнил только добрые глаза, белесые брови и челки. Все в масках и костюмах с утра до ночи. Борьба с ковидом – удел милых хрупких женщин.

Все лежали в больницах и знают, что такое ежедневный обход лечащего врача, когда впереди вышагивает корифей, перед ним открывают двери, он вяло выслушивает больных, распоряжается. Здесь этих бодрых дядек нет. Вымерли как класс. Всё – на женских плечах.

Не работа, но служение

Я попал в ковид-госпиталь через три недели после приёма второй дозы ковивака. Напрасно колол? Вопросов таких задавать не надо. Вакцина – не панацея, но это надежда. Дедок в 80 лет после «Спутника» пролежал здесь недельку и уехал домой. Оставшиеся пациенты рассказывали об этом с присвистом. Мол, кабы знать.

Споры о дистанте, штрафы для безмасочников, принудительная вакцинация - это все там, за окном. К ковидному госпиталю это не имеет отношения. Тут жизни спасают. Причем как-то буднично, без криков «Мы его теряем!»

Трупы мимо меня не возили. Кажется, всех ставят на ноги. Протокол лечения отработанный. Антибиотики внутривенно, гормоны, антикоагулянты. Лечат на автомате, делая поправку на диабет и другие хронические заболевания.

Но общая обстановка, конечно, нервозная. Пациенты раздражены и напуганы. Порой кому-то представляется, что лечат не так. Особенно возмущаются женщины, мужчины в этом смысле более покладисты. Может, потому и живут меньше.

Мужчина попадает в больницу, как новорожденный. Только в день выписки он становится таким же уверенным, каким был. А так – делайте с ним, что хотите.

Женщины 60+ более деятельны, они быстрее разбираются в устройстве кислородных концентраторов, быстрее соображают, что «тот аппарат лучше этого», и готовы утащить его к себе – «бабку все равно завтра выписывают…»

А терпение у врачей ангельское. Это не про работу и не про надбавки, это служение. Каждодневное, будничное, многотрудное. Высшее. Когда началась пандемия, я искренне стал комплексовать. Потому что журналистика – это слова. Иногда красивые, чаще – не очень. А вот люди, которые заняты реальным делом. Спасают. И ничего важнее этого нет, и быть не может.

«Я уже собиралась помирать!»

Мне несколько раз предлагали переехать из коридора в палату. Отказывался. Не мог ни с кем говорить. Но вокруг трескотня постоянная.

- Друзья мои, лечение определяет врач. Если врач решил забрать кислородный концентратор, то это для более тяжелого больного.

- Но у меня сатурация 94.

- Это нормально.

- Нормально… я задыхаюсь.

Отовсюду хрипы и кашель, и все же из каждого угла бормотание.

- Сын выпер меня из дома, говорит, езжай, а то заразишь. Но и сам все-таки заболел.

- И как он?

- Говорит, я сегодня пью. Не звони. У него, когда синька, ему ничего не надо.

- Спокойный он у тебя…

- А можно потише?! Тут же люди лежат, болеют!

- Чего это она орет?

- Да ну ее. Она вообще сюда здоровой легла… Баба базарная.

Многие переживают за правильность назначений. Жалуются родным, те куда-то звонят, ругаются. На лечении это не сказывается. Идет выпуск пара. Врачи привыкли.

- Девочки, я упала. Опять упала.

Это глубокая ночь. Бабушка не смогла переступить порог и завалилась. Кажется, и самой немного смешно. Но встать без помощи не может. Окружающие на кислороде. Тоже быстро не подскочишь. Девочки выбегают быстро. Тут все больные еле ноги таскают. Ходят по стеночке. Падения – обычное дело.

Утешительны истории о том, как удалось попасть в больницу.

- Я уже собиралась помирать, повернулась на бок и ждала. Но меня дочка спасла, я, девочки, три дня скорую не ждала. Она меня через пресс-службу губернатора пристроила. А когда привезли, не знаю, я уже в бессознательном состоянии была.

- Ха, три дня, люди по две недели ждут.

- Да, и так бывает.

Люди делятся на тех, кому все слава богу, и тех, кому все должны.

- Мне чай, - говорит пожилая крупная женщина. И протягивает кружку, в которой чай уже есть.

- Ну вот же я налила вам.

- Вы издеваетесь? Я чай прошу.

- Это чай.

Дама закатывает глаза. Обитатели коридора в недоумении. Ещё одна сестричка соображает быстрее.

- Лен, не спорь. Просто налей ещё.

Наливают. Женщина с победным видом уходит.

- Я боюсь уже ее…

Инопланетное

Меня выписали на 10-й день. Как положено. Несмотря на гормоны, которые стимулируют аппетит, - большая потеря в весе, мышц нет. Сейчас – преодолеть несколько ступенек – бездумное геройство и одышка. Лишь 15 процентов поражения легких, но среднетяжелая форма. Что-то очень злое, будто инопланетное. До сих пор ловлю себя на искажении зрении. Тарелки вытягиваются. Запахи и вкус почти вернулись. Но процесс окончательного выздоровления анонсировали долгий.

Да это и понятно. Весь инет забит информацией об измененном сознании, психологических проблемах.

Грубые выводы

1. Помогает ли вакцина? Кому как повезет. Помню, как полгода назад официальные власти уверяли, что прививка в сто раз снижает риск смертности. Сейчас говорят, что вакцина в 7 раз лучше оберегает от заболевания в принципе.

Мой опыт подсказывает, что, наверное, лучше привиться. Но кому что поможет – не угадать. Мрут и с вакциной, а выздоравливают и без нее.

2. Нам врут. Официальная статистика – та еще шалава. Но у всех есть знакомые среди врачей, которые рассказывают одно и то же. Сейчас самый настоящий кошмар, у моргов очереди из катафалков. Вот эти 30-35 усопших в день – от лукавого. Потому что у каждого есть знакомые и родственники, которых не стало. Только в моем окружении ушли десятки – друзья, родители знакомых, родители учителей…

3. Болезнь непредсказуема. С одной стороны – лечение известно и вполне эффективно. Люди действительно выздоравливают, даже те, кто болеют тяжело. С другой – всегда остается вероятность непредсказуемого развития событий. Бывает, уходят в несколько часов. Здоровый мужик, спортсмен. Но к вечеру сгорел.

4. Защиты от власти ждать нечего. У нее в принципе другие задачи. Сбережение населения в эти задачи не входит. Для них важнее провести выборы, голосование по поправкам в Конституцию, открыть пляж, отпраздновать День города, запустить поскорее очный формат обучения в школах. Любой из этих пунктов – вопрос жизни и смерти. Но тот же Роспотребнадзор – абсолютно косметическая структура, передающая по цепочке рекомендации из федерального центра. Саратовские деятели Кожанова, Матвеева, Вяткин до сих пор что-то нежно лепечут про необходимость носить маски в общественном транспорте. Наблюдают. Рекомендуют. Нормально у них всё.

Помню, с каким глупым видом господин Вяткин бормотал про открытие нового саратовского пляжа, когда на маленьком клочке земли собралось больше 30 тысяч человек. Как же, мол, социальную дистанцию соблюдали, мы рекомендовали… Я даже думаю, Вяткину не стыдно. Они там привыкли ни за что не отвечать. И это типичный сволочизм власти.

5. Пока в твоей семье не случилось горя, людям кажется, что ничего страшного произойти не может. Охреневшие водители маршруток без масок, «яжематери» в магазинах и тоже без масок. Пассажиры общественного транспорта. Есть смертельная опасность, реальная. Такая, что рвешь волосы на голове и ничего не можешь изменить. А всё потому, что какое-то быдло не надело маску. Быдлу пофиг. Свидетельствую – быдло реже умирает от ковида. Уходят чаще хорошие и умные люди, которых не смогли спасти. Ну такая у меня статистика.

… И напоследок. Вы можете не принимать во внимание доводы разума, можете продолжать тащить детей в школы, откуда они разносят заразу. Можете не носить маски и мечтать прострелить себе ногу. Можете долго и профессионально рассуждать о заговоре фармакологических компаний.

Но нет ничего важнее в жизни, чем возможность держать любимого человека за руку. Только понимание это приходит слишком поздно.

Дмитрий Митрошин Новости на Блoкнoт-Саратов